01.02.2012

Что открывает прозрачная одежда

Все варианты прозрачности – от вполне невинных до совершенно провокационных – обеспечивают нам разную степень внимания окружающих. Это весьма модно, но так ли уж нам хочется, чтобы нас видели насквозь?

Открытые намерения или граница доступности?

Мы совершаем покупки в бутиках-аквариумах и работаем в офисах со стеклянными перегородками. Мода – как продолжение этой жизни за стеклом: сумки из прозрачного пластика, обнажающие свое содержимое, плащи из тюля или пленки, обувь из полимеров или сетки, сквозь которую просвечивает аккуратный педикюр… Прозрачная одежда – как иллюзия полной открытости, прозрачности намерений: «Я как на ладони», «Мне нечего скрывать». Это откровенная сексуальность при ощущении безопасности: между нами существует граница, пусть едва видимая, но вполне осязаемая. Прозрачность многозначна: она может обнажать или вуалировать, открыто провоцировать или лишь слегка намекать. Но главное, что под прозрачной одеждой всегда можно разглядеть особенность женской сексуальности, ее стремление быть объектом желания, столь отличное от прямолинейного мужского желания обладать.

Культ тела

Тело, почти полностью обнаженное, теперь демонстрируется в любое время дня и ночи: на киноэкранах, журнальных страницах, рекламных билбордах. И практически так же часто (и лишь чуть менее откровенно) – в реальной жизни. «Культ тела и здоровья продолжает набирать силу, – констатирует социальный психолог Юлия Федотова. – Словно возвращается одна из черт античной культуры. В Древней Греции одежда играла только роль покрова, формообразующей частью наряда было все-таки тело – тренированное и сильное.

Все больше женщин сегодня занимаются сознательным формированием, лепкой своего тела, работают с фитнес-инструктором, изучают литературу, прибегают к услугам эстетической медицины. Тело – ухоженное, красивое, любимое – буквально рвется наружу, хочет предъявить себя миру». Легкие прозрачные одежды становятся одним из способов продемонстрировать себя, сохраняя важное условие – не нарушать приличий. «Такие вещи позволяют соблюдать принятые правила и в то же время вносят в образ женщины воздушность, загадочность, изысканность, – добавляет Валерий Малоземов, коммерческий директор компании Giovane Gentile. – Это сексуальная игра между женщиной и мужчиной. Причем обоюдная: один догоняет, а другой тем временем думает о том, чтобы не слишком быстро убегать». Тонкая струящаяся ткань искусно наводит на мысль о женском теле – и делает это с тщательно отмеренным целомудрием.

Татьяна Лебедева, международный директор европейских образовательных PR-программ (IEERP), специалист по коммуникациям в области моды.

«Не исключено, что, перенесшись фантастическим образом в наше время, Коко Шанель не пришла бы в восторг. «Поддерживать пламя, а не дать сгореть в нем», – говорила она о прозрачных элементах одежды. Все более активный с 90-х годов прошлого века, «вирус прозрачности» в одежде отныне призван не только «поддерживать пламя», но и воплощает нечто большее в тайных желаниях аудитории. Современный покупатель видит себя как актера, творца, который сам участвует в создании собственного стиля, смешивая все возможные элементы одежды – дорогое и дешевое, винтаж и последние тенденции. И рассматривает свое собственное тело как часть территории, предназначенной для того, чтобы творить собственный имидж. Кожа – самый большой по площади орган тела, обладающий массой качеств – тактильных, зрительных, ольфактивных. Чем не территория для творчества, позволяющая управлять вниманием окружающих, удерживать его?

И чтобы делать это выразительно, полезен такой прием, как teasing – уловка, дразнилка, поддержание интереса, сохранение тайны, расчет на эффект продолжения. Поэтому не оголенные плечи и глубокое декольте, а «прозрачный черный», не радикальное мини, а глубокий разрез. Ведь, как говорят французы, «где кончается тайна, там все кончается».

Игра в прятки

Прозрачные развевающиеся туники, обрисовывающие тело при каждом дуновении ветра, шифоновые брюки, утонченно подчеркивающие форму ног, два цветных просвечивающих топа, надетые друг на друга и рождающие игру оттенков… «Дева в прозрачных одеждах, существо воздушное и неземное, – именно этот юнгианский архетип становится парадоксальным образом востребованным в наш прагматичный век, – продолжает Юлия Федотова. – И то, что мода настойчиво предлагает нам образ Девы как эталон, может указывать на растущую инфантильность общества. Дева ни гормонально, ни психологически не готова к созданию семьи, этот образ не предполагает связанных с этим ответственностей, обязанностей. Поэтому он столь востребован как в восприятии мужчин, позволяя им испытать ностальгию, отдохнуть от сексуальной агрессии, которую транслирует откровенно обнажающая (облегающая) женская одежда, так и у женщин, давая возможность переживать ощущение собственной хрупкости, непрактичной прелести».

С одной стороны, это очень сексуально: нагота присутствует, но скрыта под покровом, это дразнит и позволяет воображению разыграться. С другой стороны, эта одежда кардинально отличается от традиционных «нарядов для соблазнения» (корсеты, плотные лифы с декольте, высокие каблуки) – эффектных, но неудобных. Одежда из прозрачных тканей позволяет женщине выглядеть сексуально, не жертвуя при этом удобством и мобильностью. «Это тоже отражает современные социальные тенденции, – уверена Юлия Федотова. – А именно все большее нежелание женщин (самостоятельных и самодостаточных, хотя и неосознанно ждущих поклонения и покровительства со стороны сильного пола) отказываться ради соблазнения мужчин от своего комфорта».

Людмила Норсоян, дизайнер марки Kusso

«Не одета, не раздета» – юная красавица из народных сказок в остроумном наряде из рыбацкой сети, можно сказать, становится символом эпохи выставляемых напоказ женских тел. Впервые барышни опробовали полупрозрачные одежды на грани приличий в эпоху Наполеоновских войн – платья из тончайшего батиста безбожно просвечивали, но под ними стыдливо прятались трико телесного цвета. Потакая естественным инстинктам женщин, и без того обострившимся в условиях демографических катастроф XX века, современные продавцы fake-счастья предлагают женщине систему «простых решений»: откровенную демонстрацию собственного тела как самый короткий, верный и быстрый путь к телу мужчины. Ухоженное, красивое (неважно, от природы, хирургического вмешательства или спорта) тело современная женщина полагает самым важным своим жизненным достоянием. Мода и модная индустрия всего лишь послушно следуют ее желаниям, создавая прозрачные сексуальные одежды вне зависимости от места, времени, климата, в конце концов, вопреки соображениям возраста, уместности и здравого смысла. Причем существует явная гиперэксплуатация «прозрачности» торговлей общедоступной, массмаркетом. В то время как высокая мода избирательно апеллирует к мягкой эротике полупрозрачности, мода улиц утрирует эту эстетику, полупрозрачное доводя до полной прозрачности, а полуобнаженное оголяя до предела.

Снимая покровы

Обволакивающая как облако, невесомая как воздух или струящаяся как вода, прозрачная одежда словно позволяет нам присвоить ее качества: мы чувствуем себя в ореоле, в нимбе невыразимой легкости и… чистоты. Но (кажущаяся) прозрачность намерений может завести в хитросплетение иллюзий.

Чем более демонстрируемым становится тело, чем большее значение придается его формам, тем сильнее множатся эффекты-обманки: подтягивающие бюстгальтеры, корректирующие «анатомические» боди, трусики-seamless – бесшовные невидимки цвета обнаженного тела, – и даже накладки на соски, призванные создать иллюзию сексуального возбуждения. Но даже если век «демографических катастроф» объявляет охоту на мужчин, отнюдь не стоит считать, что хороши все средства. Ведь в глубине души женщинами движет желание подлинной близости, и обмануть здесь – значит обмануться.

Елена Кикина, дизайнер марки Firkant

«В последние годы отношение к «нагой моде» в Европе, по моему мнению, несколько изменилось. Возможно, эти перемены связаны с переизбытком наготы в европейском медийном ландшафте. Тенденция к демонстрации обнаженного тела зачастую ассоциируется с восприятием тела женщины как ее главного козыря. Соответственно, такого рода мода, особенно в плакатных ее проявлениях, лучше приживается в обществах (или социальных слоях) с патриархальной структурой, в которых женщина слишком зависит от мужчины и оперирует своим телом как капиталом. В обществах же, в которых (не только формально, но и фактически) распространено гендерное равноправие, где феминизм уже имеет богатую историю, ценится более деликатный секс-призыв в одежде. Более того, тяга к оголению тела часто воспринимается буржуазной публикой как вульгарность и приписывается низшим слоям общества. (Вспомните, например, обилие женской плоти в видеоклипах рэперов, «выходцев из гетто».) Любопытен также факт, что общества с протестантской традицией более склонны к игнорированию «нагой тенденции» в моде».

Источники:

1. http://www.wday.ru