К вопросу об истории техники эгломизе (С. Гнутова)

Издавна считается, что новое - это хорошо забытое старое. Эти слова в полной мере можно отнести к технике эгломизе, которую пришлось буквально заново открывать несколько раз в различные эпохи. Эгломизе - одна из наиболее интересных и наименее изученных у нас техник, употреблявшихся для украшения предметов из стекла и хрусталя, - имеет длительную и необычную историю. Истоки ее восходят к первым векам христианства: в римских катакомбах были обнаружены донца ритуальных сосудов, исполненные в этой технике. Золотой лист наклеивался на поверхность стеклянного сосуда, потом на листе вырезались острым инструментом по контурам рисунок и надписи на латинском языке. Остальное золото снимали, тем самым обнажая стеклянный фон, который часто подцвечивали синим либо черным лаком, что усиливало контраст с золочеными участками. Затем изображения на золоте прикрывали нагретой на огне стеклянной пластиной или порошком из стекла, которые молниеносно припаивались к чаше. При этом изображение получалось двустороннее, при условии если оба слоя стекла были прозрачными. В английских и американских научных статьях такой технический прием имеет несколько названий (включая и термин "эгломизе"): "gold glass" ("золоченое стекло"), "gold in glass" ("золото в стекле"). Последнее определение более правильно выражает его суть, так как золотая фольга оказывалась как бы "запеченной" между двумя слоями стекла^*. Целиком такие сосуды почти не сохранились, зато донца с резными изображениями на золоте находятся во многих музеях мира. Особенно ценной коллекцией фрагментов с "gold in glass" располагает Museo Sacro при Ватиканской библиотеке^**.

^* (Впервые термин "gold in glass" был употреблен в работе: Еisen G. The Characteristics of Eye-beads from Earliest Times to the Present. - A.J.A., Sec. ser., 1916, vol. 20, No 1, p. 1-27. Пользуясь случаем, автор статьи выражает благодарность Ю. Л. Щаповой и А. Н. Овчинникову за указание некоторых исследований, касающихся данной техники, и за советы в работе над этой темой.)

^** (Matt Leonard von. Art Treasures of the Vatican Library. New-York, Harry N. Abrams, p. 47-48, pi. 30-51.)

Наиболее часто воспроизводимыми сюжетами в золоченом стекле были воскрешение Лазаря, жертвоприношение Авраама, апостолы Петр и Павел, а также, по всей видимости, погребальные портреты, реалистично выполненные тонкой и невероятно сложной гравировкой по золоту.

К вершинам техники эгломизе раннехристианского периода бесспорно можно отнести небольшую пластину из Museo Civico di Torino с погрудным изображением женщины^*. Считается, что это портрет Марции Отацилии Севера из римской императорской фамилии. Портрет этот настолько живописен, что производит впечатление не гравированного, а написанного тончайшими черными штрихами по золотому силуэту на синем, переходящем в голубой, фоне^**.

^* (Диаметр - 4,5 см.)

^** (В Государственном Эрмитаже находятся донца сосудов IV века с изображениями апостола Петра, жертвоприношения Авраама и еще несколько фрагментов. В кн.: Банк А. В. Византийское искусство в собраниях СССР. Л. - М., 1960, с. 281, ил. 25, 26.)

К VIII веку относится первое из сохранившихся описаний техники эгломизе в манускрипте Ираклия об искусствах и красках римлян. В главе пятой "О сосудах, украшенных золотом" Ираклий пишет об открытии им этой техники: "Римляне выделывали из стекла сосуды и старательно разукрашивали их золотом. Такие сосуды в Риме очень высоко ценились. Я приложил много старания и труда, напрягая день и ночь свой разум, чтобы достигнуть искусства римлян и получить прекрасные блестящие сосуды. Наконец я достиг этого искусства и теперь я его открою тебе. Я догадался осторожно вкладывать тонко разбитые золотые листки между двойным стеклом. Когда я эти произведения внимательно рассматривал, то в это время больше и больше задумывался, пока не нашел несколько сосудов, сделанных из блестящего светлого стекла, и покрыл их поверхность смолой, называемой "гумми" [аравийская камедь], нанося тонкий ее слой кистью. После этого накладывал золотые листочки и, как только они высыхали, я по своему усмотрению выгравировывал на них изображения птиц, людей, а также львов. Когда я закончил гравирование, я осторожно покрывал золото тонким стеклом, расплавляя его у огня; как только стекло начинало равномерно нагреваться, оно прекрасно обволакивало поверхность сосуда, покрытую золотом, и плотно к ней прилегало"^*.

^* (Манускрипт Ираклия об искусствах и красках римлян VIII-IX вв. (Heraclius. "Do coloribus et romanorum"). - ВЦНИЛКР. Сообщения, вып. 4. M., 1961, с. 28.)

От периода с V до XIV столетия вещей в технике эгломизе не сохранилось. В этот период наиболее распространенной становится техника росписи золотом или цветными эмалями. В трактате Теофила XII века "Записки о различных искусствах" в главе "Стеклянные сосуды, которые греки украшали золотом и серебром" есть описание похожей техники, но для ее применения употреблялось не листовое, а твореное, то есть размельченное золото, смешанное с водой, следовательно, это была роспись золотом, а не резьба по нему^*.

^* (Паладян Джан. Новые материалы по истории византийского стеклоделия. - Византийский временник, т. 27. М., 1967, с. 248.)

Диптих с изображениями св. Георгия и богоматери XIV в.

Только в конце XIV века вновь встречается упоминание о технике эгломизе в трактате Ченнино Ченнини. В главе CLXXII Ченнини так советует применять ее на изделиях: "[стекло]... вымыть со щелоком и углем, и вымыть еще водой, затем свежий белок взбить и оставить на ночь. Беличьей кистью мягкой макай в белок и смочи им стекло. С оборота равномерно наложи на него золото и протри его легко сквозь бумагу, чтобы клей не выступил через золото. Оставь сохнуть без солнца на несколько дней. Сядь возле окна, положи стекло на черную ткань и острой иглой наноси рисунок"^*.

^* (Ченнини Ченнино. Книга об искусстве, или Трактат о живописи. М., 1933, гл. CLXXII.)

Пластика. 'Голгофа'. XVI в.

Медальон в филенке. Зеркало из дома-музея. П. Корина. Конец XVIII в.

'Пастушки'. Центральная часть медальона в филенке. Зеркало из дома-музея. П. Корина. Конец XVIII в.

'Воин'. Фрагмент боковой тяги. Зеркало из дома-музея П. Корина. Конец XVIII в.

Панагия. 'Богоматерь Знамение'. XVI в.

Со второй половины XIV века, заново возрождаясь в Италии, эта техника снова, как и в позднеримский период, получает широкое признание. Известный итальянский исследователь начала XX века Пьетро Тоэска писал в статье, посвященной стеклу эпохи Возрождения, что в XIV столетии в Северной Италии было развито производство стекол с гравировкой по золоту, которым он дает особое определение "i vetri a оrо con graffiti"^*. Тоэска пытается выделить отдельные школы эгломизе в Италии по наиболее характерным стилистическим признакам и подробно рассматривает группу североитальянских произведений. Среди этой группы особо выделяется стеклянный диптих из Туринского собрания с поясными изображениями богоматери и св. Георгия^**, сделанный венецианским мастером под очевидным влиянием византийского искусства^***. Постепенно техника гравировки по золоту стала дополняться иными техниками: мастера стали подкрашивать не только фон, но и расцвечивать фигуры.

^* (Тоеsсa Pietro. Vetri italiani a oro con graffiti del XIV e XV secolo. - L'Arte. Roma, 1908, p. 247-261.)

^** (Размер диптиха - 22,5×38. Размер каждой из пластин - 16×13,5.)

^*** (Для Византии техника эгломизе не была характерна. Византийские мастера обычно помещали под стекло или хрусталь живописные миниатюры.)

Основным центром производства вещей в эгломизе становится Венеция, которая во второй половине XV - начале XVI века переживает блестящий расцвет стеклоделия. В XV-XVI столетиях в Венеции, Эмилии, Тоскане и Ломбардии эгломизе используется для украшения католических панагий с изображением Христа и девы Марии; применялась она также в диптихах и стеклянных пластинах в основном с евангельскими сюжетами^*. Именно в эпоху Возрождения и только в Италии на стекле по золоту исполнялись портреты и композиции символико-религиозного характера, по своим смысловым и художественным достоинствам близкие к живописным произведениям. Сохранившиеся высокохудожественные предметы этого периода в современной итальянской литературе носят условное название "ломбардских стекол"^**. Редчайшей их коллекцией обладает Museo Civico в Турине. К группе "ломбардских стекол" принадлежит замечательное произведение итальянского мастера - стеклянная пластина с многофигурной композицией на золоте "Голгофа" (1510-1520)^***. Она дает прекрасное представление о виртуозности владения техникой эгломизе итальянскими мастерами, дополнявшими ее росписью по стеклу.

^* (П. Тоэска писал в своей статье (1908) о том, что в графском замке в Павии находилась полукруглая комната, напоминавшая нишу, которая вся была оформлена огромными стеклянными панно. В 1464 году флорентийские послы в Павии любовались этими чудесными картинами, которые, как им казалось, были сделаны из серебра, золота и эмалей и "были разноцветны, как витражи в церквах". Далее Тоэска отмечает, что это были, несомненно, гравированные на золоте стекла с цветными фонами и что никогда более золоченые стекла не достигали большей выразительности, чем в эпоху кватроченто. К сожалению, от этой комнаты не осталось даже фрагмента.)

^** (Pettenati Silvana. I vetri dorati e graffiti e i vetri dipinti. Torino, Museo Civico, 1978; Idem. "Verres souffles" du XV au XIX s. Verres eglomises. Vitraux. Torino, Museo Civico L'Arte Antica Palazzo Madama. - Bulletin de l'association internationale pour l'histoire du verre, N9, 1981-1983. Liege, 1984.)

^*** (Размер стеклянной пластины - 12×9 см.)

В Древней Руси итальянские вещи с применением эгломизе стали известны, видимо, в начале XV века. Об этом может свидетельствовать ковчег-мощевик из музеев Московского Кремля. Центральная трапециевидная хрустальная вставка с остатками золоченого изображения жен-мироносиц у гроба господня может быть отнесена к великолепной работе итальянских мастеров конца XIV века. Оправа для нее была исполнена русскими мастерами в начале XV века. С появлением подобного предмета в Москве в первой половине XV столетия еще не было связано окончательное проникновение незнакомой техники на Русь. Постепенное освоение ее русскими мастерами начинается, очевидно, только в последней четверти XV века. Это было обусловлено широким притоком на Русь в царствование Ивана III итальянских мастеров, в основном выходцев из Северной Италии (Милана, Венеции и др.). В это время итальянские архитекторы и декораторы активно участвуют в постройке соборов Московского Кремля. Наряду с архитекторами и живописцами на Русь были приглашены итальянские ремесленники и ювелиры. Амброджо Контарини, итальянский путешественник, отмечал в своем сочинении, что в Москве жил мастер Трифон, ювелир из Катаро (венецианской колонии), который изготовлял много сосудов и других изделий для великого князя^*. А послы Ивана III Дмитрий и Мануил Ралевы "приведоша с собою к великому князю" из Венеции "мастеров фряз, стенных и палатных и пушечных, и серебреных"^**. Выше было сказано, что Венеция в XV столетии становится ведущим центром по изготовлению вещей в технике эгломизе. По всей видимости, именно венецианские мастера занесли на Русь секрет изготовления подобных предметов. В Древней Руси эгломизе применяли только для украшения нагрудных икон-панагий, тогда как на Западе этим приемом пользовались и для декорирования вещей светского обихода (кубки, стопы и т. п.). Если в Италии стеклянные Пластины с многофигурными композициями на золоте могли существовать без обрамлений из-за своего достаточно крупного размера, то мелкие вставки наперсных икон русской работы гармонично оформлялись скаными золочеными или эмалевыми оправами, позволяющими с большей точностью датировать их и соотносить с определенными центрами производства. Можно с уверенностью утверждать, что хрустальными вставками со столь редкой техникой на Руси дорожили не меньше, чем византийскими камеями и литиками, вмонтированными в аналогичные оправы.

^* (Контарини Амброджо. Путешествие в Персию. - В кн.: Барбаро и Контарини о России. К истории итало-русских связей в XV веке. Л., 1971, с. 227.)

^** (Скржинекая Е. Ч. Кто были Ралевы, послы Ивана III в Италию (к истории итало-русских связей в XV в.). - В кн.: Проблемы истории международных отношений. Л., 1972, с. 289.)

В многочисленных описях русских церквей и монастырей XVI-XVII веков часто упоминаются панагии под хрусталями, но ни в одной из них не встречено наименования интересующей нас техники. Видимо, составители описей не знали, каким способом исполнены изображения под хрусталями, либо для них образы святых представлялись более существенными, чем техника их исполнения^*.

^* (Впервые у нас эта техника с определенным названием была упомянута П. А. Флоренским в "Описи панагии Троице-Сергиевой лавры XII-XIX вв." (Сергиев Посад, 1923, с. 147-157). В описи встречаются панагии под хрустальными линзами, на оборотной плоской стороне которых "наложен листок золота, по которому проскребным делом, гравировкою по контурам с удалением света" исполнены изображения. Термин "проскребное дело" употребила и Т. В. Николаева в книге "Произведения мелкой пластики XIII-XVII веков в собрании Загорского музея. Каталог" (Загорск, 1960, с. 191-197).)

Русские произведения с эгломизе легко отличаются от западноевропейских как выбором сюжетов, так и более схематичной трактовкой образов. Почти все вещи однофигурны. При всей обобщенности образа мастера не оставляли без внимания конкретные иконографические детали, характерные для того или иного святого (например, мученицы Варвара и Екатерина изображены в венцах, архангел Михаил с мечом и ножнами, все мученики с крестами в руках). Несмотря на упрощенность трактовки, можно различить работу нескольких мастеров в технике эгломизе. Большую группу вещей представляют иконки с довольно примитивным схематичным рисунком, с непропорциональными лицами, резко преувеличенными чертами, с маленькими ручками, скошенными плечами и т. п. Другой тип изображений более "рафинирован". Рисунок, исполненный тонкими линиями, напоминает дивную резьбу на серебряных тарелях и чашах работы русских мастеров XV-XVI веков. Лики и фигуры, измельченные, как в миниатюре, выполнены в иконописной манере. Эти два типа изображений указывают на разные мастерские по изготовлению вставок для панагий в технике эгломизе, которые находились в Москве и Новгороде.

Не вызывает сомнения тот факт, что хрустальные или стеклянные вставки с эгломизе делались одним ювелиром, а оправы для них исполнялись чаще всего другим мастером, так как узкая специализация в области золотого и серебряного дела на Руси в XVI веке достигла высокого уровня. Вставки горного хрусталя поступали на Русь в готовом виде из Западной Европы и золотились в местных центрах^*. После этого кабошоны с наложенным золотом поступали к другим мастерам, которые резали рисунок. Они могли быть серебряниками, специализирующимися на гравировке посуды, или знаменщиками, которые наносили на золото рисунок^**. Мастера должны были учитывать, что изображения резались с оборотной стороны хрусталя, поэтому и получались слева направо, как бы "с изнанки". Фон выбирался и замазывался клейким веществом (вероятно, смолой), смешанным с красочным пигментом. Черный фон был более характерен для московских изделий, синий - для новгородских. Потом хрустали с нанесенными по золоту рисунками передавались мастерам-сканщикам и эмальерам, которые вставляли их в богато орнаментированные оправы.

^* (Аксентон Ю. Д. Дорогие камни в культуре Древней Руси (по памятникам прикладного искусства и литературы XI-XV вв.). Автореферат кандидатской диссертации. М., 1974, с. 15. В Новгороде работали узкие специалисты золотого дела (Пронштейн А. П. Великий Новгород в XVI веке. Харьков, 1957, с. 69, 239).)

^** (Допустим и другой вариант, при котором могло существовать всего несколько ювелиров, владевших секретом техники эгломизе (среди них, несомненно, были итальянские мастера).)

Техника эгломизе была дорогостоящей и трудоемкой, а предметы, исполненные этим способом, - хрупкими и непрочными^*. Мастеров, обладавших секретом эгломизе, видимо, было немного, а спрос на образки в этой технике был велик (нагрудные иконы носились как людьми духовного сана, так и светскими), поэтому вскоре ей на смену пришли миниатюры на золотом фоне, также помещаемые под хрустали. Эти и другие причины могут послужить объяснением недолгого существования техники эгломизе на Руси: на протяжении чуть более одного столетия (последняя четверть XV - конец XVI века). Расцвет ее приходится на XVI век и охватывает ведущие центры золотого и серебряного дела Древней Руси - Москву и Новгород.

^* (Об этом могут свидетельствовать сохранившиеся вещи, внутри которых золотые изображения бывают растресканными, а иногда просто разорванными пополам.)

Можно проследить и дальнейшую историю существования техники эгломизе на Западе. Начиная с XVI века она из Италии распространяется в другие страны. В частности, несколько произведений начала XVII столетия сохранилось в Польше. Польские ученые считают, что техникой эгломизе владели силезские мастера. Наибольший интерес представляет переносной алтарик из костела в Бече, исполненный в живой, свободной манере, схожей с блестящими работами итальянских мастеров^*.

^* (Polskie szklo do polowy 19 wieku. Wroclaw. Warszawa. Krakow. Gdansk. 1974, с 81, rys. 25-26.)

Когда же возник термин эгломизе и с какого времени его начали применять? В XVIII веке способ нанесения золота на стекло путем холодной обработки и дальнейшей гравировки по нему получил в Европе название "гломизе", а впоследствии "эгломизе"^*. Автором этого термина был французский художник-любитель и реставратор второй половины XVIII века Эмиль Гломи, которому не совсем по праву в западной литературе приписывается создание этой техники^**. Тем не менее начиная со второй половины XVIII столетия термин "эгломизе" получил наибольшее признание у специалистов и стал широко использоваться в научной литературе, хотя его применение ко всем произведениям, выполненным в этой технике до XVIII века, конечно, условно.

^* (В большой французской энциклопедии под словом "eglomise" понимается украшение предмета при помощи внутренней позолоты с дальнейшей по ней гравировкой. - Grand Larousse encyclopedique. Paris, 1961, vol. 4, p. 390.)

^** (Сведения об Эмиле Гломи см.: La Grande encyclopedic Paris, fin du XIX s., p. 1085.)

Гломи был продавцом картин и одновременно багетчиком - оправлял гравюры и рисунки в стеклянные рамы с применением золотого амальгамирования и гравировки по нему. Помимо уже известного, он изобрел иной способ декорирования стекла путем перевода на него куншта, то есть гравюры на белой бумаге, которая с оборотной стороны накладывалась на разогретое стекло. Намоченная бумага аккуратно удалялась, и на стекле оставались лишь черные штриховые контуры рисунка, четкого и несколько сухого. Затем куншт расцвечивался либо - чаще всего - покрывался золотом, что придавало ему большую плоскостность и графичность^*. Такой декоративный прием сразу же вошел в моду и распространился по всей Европе в связи с особым увлечением искусством силуэта. Ювелиры стали применять "verre eglomise" в качестве вставок с силуэтными изображениями в мелкие вещицы - перстни, серьги, медальоны, табакерки.

^* (К концу XVIII века этот способ стал известен в России. В книге А. Г. Решетникова "Любопытный художник и ремесленник" (М., 1791) есть отдельная глава "О наклеивании кунштов или как переводить их на стеклы" (с. 100-105), где подробно рассмотрены несколько способов перевода "не иллюминованного" печатного листа на стекло, а также техника наложения золота на стекла. Решетников замечает: "Если кто имеет способность, чтоб к предметам, изображенным на кунште, порядочно подобрать и расположить колера красок, то никак того узнать не можно будет, чтоб писано красками по куншту, а будет казаться так, как бы прямо по стеклу оными намалевано". Следовательно, ювелирная техника эгломизе легко сочеталась с живописью, что было особенно модно в конце XVIII - первой трети XIX века.)

Очень редко эгломизе использовалась для украшения крупных изделий, фрагменты с ней иногда вкомпоновывались в образцы английской и французской мебели конца XVIII - первой половины XIX века. И только в русской мебели того же времени встречаются не только отдельные вставки, но и целые столешницы, надзеркальники и прочие вещи, в украшении которых применяли эгломизе в обоих вариантах (куншт и гравировка)^*.

^* (Подобные предметы находятся в Историческом музее в Москве, в Эрмитаже, в музее-усадьбе Останкино, во дворцах-музеях Пушкина и Павловска.)

Так в Россию вновь проникает эта редкая техника, но уже в новом качестве, предназначенная для декорировки светских вещей - столов, бюро, шкафов, зеркал и т. п. Большинство из них оформлены в стиле классицизм, отличаются строгостью и простотой.

В Москве, в доме-музее П. Д. Корина находится напольное зеркало красного дерева русской работы 1790-1800 годов. Его вытянутая по вертикали прямоугольная форма, простота и ясность пропорций позволяют отнести его к мебели типа "Жакоб". Рама и верхняя часть зеркала оформлены пасторальными сценами и аллегорическими сюжетами в технике эгломизе. Верх зеркала выполнен в виде фронтона, в центре которого помещен крупный медальон из стекла восьмиугольной формы. Он разделен на три части: две из них симметрично украшены одинаковыми композициями с Амуром и Психеей на облаке, в центре изображены две пастушки, у одной из которых в руках лютня. В боковые деревянные тяги также вставлены стеклянные пластины с зеркально повторяющимися сюжетами. На них чередуются изображения в восьмигранных медальонах сивилл и воинов, а также амуров и различных эмблем на серо-голубом и черном фоне, процарапанные по золотой амальгаме^*. Композиции на стекле, вставленном в филенку зеркала, исполнены тончайшей гравировкой, тогда как фигурки и атрибуты на раме вырезаны достаточно грубо и неумело. Видимо, отдельные части были сделаны мастерами разного класса и уровня.

^* (Рама зеркала неоднократно реставрировалась, и фон стекол поновлялся.)

Надо заметить, что многие вещи с эгломизе русской работы имеют синий фон. Это безусловно не случайно. В этом можно усмотреть влияние новшеств в мебели, характерных для эпохи классицизма. В частности, к концу XVIII века в моду входят инкрустированные в деревянную поверхность севрские фарфоровые пластинки с орнаментом из букетов, а также веджвудовские плакетки с белыми фигурами на синем или голубом фоне. Подражание им ясно прослеживается в технике эгломизе. По свидетельству Ф. Ф. Вигеля, уже в середине XVIII века надзеркальники начали украшать "картинками", а "зеркала стали обделывать в красное дерево с медными бляхами и вместо картинок вставлять над ними овальные стекла, с подложенным под ними куском синей бумаги <...> Эта мода вошла к нам в конце 1800 года <...>"^*. Слова эти могут являться подтверждением датировки описываемого нами зеркала рубежом XVIII-XIX веков.

^* (Записки Ф. Ф. Вигеля. М., 1892, ч. 2, с. 38-40.)

Заканчивая краткий обзор истории техники эгломизе на Западе и в России, приведем последние слова статьи П. Тоэски: "Техника богатая, тонкая и широко распространенная, которой так восхищался Ченнино Ченнини, уходит в небытие"^*. Но все же хотелось бы верить, что такая изящная и блестящая техника ювелирного искусства, как эгломизе, еще найдет своих любителей и мастеров, которые вновь обратятся к ней.

^* (Тоеsса Р. Op. cit., p. 261.)