Человек «меняет кожу»...

Мы покупаем вещи, не зная всего того, что пытался внести в них их создатель-художник. Мы сами должны «прочитать» тот код, который был заложен в костюме. Всегда ли разгадываем его правильно или хотя бы «близко к тексту»?

Иной раз сделать это несложно. Свадебное платье и продается как свадебное платье, к тому же еще и в салоне для новобрачных. Разве тут ошибешься, разве купишь не то? Но не всегда же мы покупаем готовое, не всегда знаем с точностью назначение вещи, даже символика цвета порой оказывается закрытой для нашего понимания. Вот пример. Свадебное платье обычно делают белым. Годится ли, подойдет ли для свадьбы красное или желтое платье? Начинаются консультации с подругами: правда ли, что желтое нельзя — это цвет измены; правда ли, что красное можно надеть только на второй день свадьбы, а может быть, не полагается? Что полагается, а что не полагается носить в тех или иных случаях? Даже если и существуют какие-то регламенты, мало кто знает о них, редко где доведется о них прочитать. Вот и приходится уповать на собственный здравый смысл.

Кто есть кто?

Казалось бы, то, как мы одеты, не слишком важная проблема, чтобы о ней думать всерьез. Однако на деле это не так — особенно применительно к каждому конкретному человеку. Мы надеваем костюм, и он становится частью нас самих. Нас и другие воспринимают вместе с нашей одеждой, порой без труда обнаруживая многое из того, что нам хотелось бы скрыть.

Допустим, встретились два человека, мало знающие друг друга. Разговаривают, присматриваются, выясняя, кто есть кто. Сделать это совсем не просто, так как в общении участвуют как бы шесть человек: два — какими они хотели бы казаться собеседнику, два — какими они воспринимаются друг другом и еще два — какими на деле являются.

Попробуем представить себе - хотя бы чисто схематически — ход их размышлений о чисто внешних достоинствах друг друга. Возможно несколько вариантов.

Девушка пристрастно оценивает новую знакомую. «О, она одета по моде, продуманно и со вкусом! Надо же, только в этом году стали носить широкоплечие пиджаки с просторной и свободной спинкой, а она уже успела где-то купить такой. А что, неплохо... Впрочем, не похоже, чтобы это была фирма, ткань-то вроде отечественная, не импорт, неужели сшила? Сама? Молодец, однако. И юбка сюда очень подходит — ну, юбку-то ясно, сама шила, невелика премудрость. Все равно приятно посмотреть. И туфельки, и маечка — все, как надо. Прическа современная, каре, узнать бы, у кого стрижется. Макияж, правда, с перебором — тени на веки можно было бы положить и помягче. Кстати, очень интересно, как она это делает, — к вискам темнее, к носу сведены на нет... Надо взять на вооружение. Клипсы сюда идут, чешские, у нас такие в магазине были... А что, она мне нравится... С ней приятно общаться, по улице пройтись - внимание обращают, смотрят с интересом...»

Правда, столь полное принятие собеседницы бывает не всегда — для этого нужно, как минимум, чтобы каждой из них нравилось в моде и в одежде одно и то же.

В тех же случаях, когда вкусы и оценки вещей не совпадают, восприятие будет иным.

«Надо же, сшила себе пиджак с широкими плечами и думает, что одета по моде. На версту виден «самострок», и плечи не те, и лацканы мнутся — про ткань уже и не говорю. В уцененке, небось, купила. Карманов нет: либо ткани не хватило, либо лень было возиться. А потом к такому блайзеру — такую юбку! Майка и вовсе — совсем из другой оперы. О чем только люди думают, когда составляют комплект! Макияж не в тон — блайзер розовый, а на губах красная помада. Сколько людям говорят: грим подбирают не к цвету глаз, волос и прочего, а к цвету туалета... Неудивительно, что люди оглядываются. Элементарных вещей человек не знает... А претензий-то сколько!»

По разному люди могут думать об одних и тех же вещах, об одном и том же человеке! Отношение может быть и более категоричным, оценки - жестче и суровей. А сам-то человек, тот, кого изучают, о ком судят, он-то что о себе самом думает? И тут все тоже может быть по-разному. Так, например: «Ну вот, и я одета не хуже других! Пиджак только в моду вошел, а у меня уже есть такой! Сама шила. И обошлось недорого. Одни говорят: лучше одну стоящую вещь иметь, чем несколько обычных. А по мне — наоборот: я себе таких пиджаков на лето могу несколько сшить, а юбки тоже — и каждый раз одеваться иначе. И все за те же деньги, за какие другие всего одну вещь купят. Подумаешь, фирма, у нас своя — не хуже. И маечка подошла кстати, а ведь сомневалась... А она-то все одно и то же носит — как в прошлом году ходила, так и в этом. Ясное дело, денег не хватает — училась бы шить, тоже бы модно была одета. И чем только люди заняты! Нет чтобы собой заняться. Джинсы надела! Кто сейчас джинсы носит! Видела бы она мои брюки из желтой плащевки, совсем бы от зависти умерла. Ирка - молодец, хорошо стрижет, не хуже, чем в салоне, за десятку. Нет, все-таки надо собой заниматься, а то что вон она — ученая, образованная, а одета кое-как. Кто на нее смотреть-то будет?..»

Но, возможно, ход рассуждений — иной.

«Не надо было мне надевать этот пиджак. Карманы пришить не успела, на лацканах строчку надо бы переделать. Майку впопыхах не ту натянула, она сюда совсем не подходит. Всегда так: что-то есть, а в ансамбль не соберешь, вечно чего-то не хватает... Ну, да ладно, какое все это имеет значение!»

Не исключено, что этот наряд, о котором столько разговоров, покажется неуместным, а сам человек — вырядившимся. Поставьте, к примеру, эту девушку в какую-то другую житейскую ситуацию. Допустим, одетая таким образом, она приехала работать «на картошку» в село или появилась на овощной базе... Впрочем, вряд ли есть смысл рассматривать все возможные в этом случае варианты.

Вносим коррективы

Мы воспринимаем другого человека, исходя из своего собственного понимания и самой ситуации и того, как должен выглядеть в ней человек. Мы субъективны, но все же не настолько, чтобы совсем лишиться чувства реальности. Мы живем среди людей, мы видим — если хотим видеть — и то, как они одеты, и то, как держатся они в том или ином случае.

В соответствии с этим мы корректируем себя, стараясь по возможности соответствовать и общепринятому вкусу, и ожиданиям тех, с кем общаемся. Поэтому после того внутреннего, не произнесенного вслух диалога, который мы только что привели для примера, каждая из собеседниц, наверное, сделает свои выводы. И если кто-то из них заинтересован в том, чтобы мнение о ней было по возможности более благоприятным, то остается подстроиться под него. Если поймет, что сшитые ею вещи нравятся друзьям, — без опасения и комплексов будет носить их, рассчитывая на одобрение. Если почувствует, что все тайные дефекты в костюме, о которых она знает лучше, чем кто-либо, другой человек заметил (не исключено — и осудил), вряд ли в следующий раз рискнет этот костюм надеть.

Вот и получается, что мы вроде бы сами делаем выбор, сами решаем, что носить, как одеваться, а на самом-то деле принимаем только одну часть решения — другая его часть зависит от мнения тех, с кем общаемся.

Боязнь ошибиться, попасть впросак приводит к тому, что мы стараемся следовать безошибочному примеру других.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что подростки, например, почувствовав интерес к своей внешности и к одежде, не стремятся выделиться каким-то особенным образом. Они поступают проще, но зато надежнее — одеваются, как другие их сверстники или как те люди, чей авторитет в их среде незыблем. Гарантировано: никаких насмешек, никаких издевательств, никаких подтруниваний. Больше того, такая в определенном смысле унифицированная одежда (будь то джинсы или брюки-бананы) во многом оказывается и своеобразной броней, защищающей от излишнего, порой недружеского внимания к своей персоне. Почему так страдали в свое время подростки, не имевшие джинсов, почему шли на любые жертвы ради того только, чтобы стать обладателями этих модных брюк? Не только потому, что им нравилась, что их привлекала эта мода, — нет, они искали защиты, они оберегали себя от комплексов.

И только позже, когда возраст и определенный жизненный опыт позволяет молодому человеку почувствовать себя вполне самостоятельной и независимой личностью, он начинает стремиться быть непохожим на других и не боится выделиться. Зарождающаяся уверенность в себе, однако, нередко еще очень зыбка, а вот остатки самоуверенности во многом исходят из тщательно скрываемых комплексов, которые еще надо преодолеть. И тут одежда, костюм решительно приходят на выручку. Смелость в покрое брюк может стать знаком смелого поступка, экзотическая одежда подчеркнет самостоятельность или хотя бы независимость взглядов, вызывающе откровенное платье — взрослое знание любви.

Все это есть в молодежной моде — и определенная взрослость, и юношеская неразбериха, замешанная на вызове и пренебрежении к тому, что является нормой. Но, пожалуй, главное, что, несомненно, отражается в ней, — это поиск своего образа. И, как это бывает при каждом поиске, неизбежные ошибки, потери перемежаются с редкостными, удивительными находками. Понаблюдайте сами, и вы без труда увидите, что именно «взрослой» моде свойственна осторожность и некая постепенность перемен. Здесь нет скачков, нет резкой смены декораций: параллельно существует несколько разных стилей, любой новый входит в жизнь как бы с опаской, шаг за шагом завоевывая позиции. И всегда есть спасительная классика, позволяющая застраховаться от ошибок, — их никому не хочется совершать, даже если это лишь ошибки в выборе одежды.

У молодых, которые из возраста неуверенности начинают переходить в состояние зрелости, этих страхов нет. Они познают жизнь жадно, активно, идут на любые, порой и рискованные, неожиданные поступки. И эксперименты, которые они проводят с собственным костюмом,— самые безобидные из всех. Хотя именно они оказываются на виду, вызывая горячую, острую реакцию окружающих. Все эти споры о ширине брюк или длине юбок, которые время от времени вспыхивают в молодежных аудиториях, — пустые разговоры, не стоящие выеденного яйца. Почему, скажите, узкие брюки надо связывать с безнравственностью, а широкие, напротив, защищать как высоконравственные? Костюм всего лишь костюм, который с одинаковым успехом носят люди самых разных достоинств.

Но мы-то, выбирая для себя очередную модную «кожу» — платье-сафари или джинсовый костюм, должны понимать, что одновременно мы открываем для всех и ту причину, почему мы сделали именно этот выбор! Возможно, мы носим какое-то платье исключительно для того, чтобы нас заметили, выделили в толпе, — нас заметят, выделят, будьте уверены. Но пойдет ли это нам на пользу? Может быть, вызовет раздражение, активную антипатию, и нас посчитают хуже, чем мы есть на самом деле... Но, с другой стороны, одеваться стандартно, безлико - значит рассказать всем об отсутствии фантазии, полном безразличии к себе. Вам это нужно?

Почему вещи становятся престижными?

Отношение к моде многое говорит о человеке. Абсолютно равнодушных к ней людей довольно мало, даже если они активно заявляют о своем равнодушии. Просто они держатся другой моды, может быть, той, которая была давно, допустим во времена их молодости. Что, они не имеют новой информации? Утратили интерес к себе и к своей внешности? Не имеют возможности купить модные вещи? Или просто отстали от жизни? Смотрите, сколько вопросов возникает даже по поводу тех людей, которые не следят за модой. И, как правило, только взглянув на них, можно очень скоро на все эти вопросы получить ответы. Даже не спрашивая ни о чем.

Очевидно, не случайно возникла категория так называемых престижных вещей, которые есть и во взрослой, и в молодежной моде. К этой категории относятся вещи, которые для большинства людей или какой-то отдельной группы символизируют либо апробированно хороший вкус, либо определенный — завидный! - уровень жизни, либо просто достаток или какие-то необычные возможности, которых другие не имеют. Для кого-то становится престижным изысканный костюм «шанель». Для другого дубленка. Для третьего кроссовки. Для иного пыжиковая шапка. Бывает, что к числу престижных вещей относятся вещи действительно высоких эстетических качеств. Иной раз их выделяют из-за необыкновенной практичности. Случается, что высокая стоимость пальто или шапки, которая, казалось бы, должна отпугнуть покупателя, напротив, именно по этой причине становится для него привлекательной. Все это может быть очень далеко от истинной, настоящей ценности вещи. Просто, признавая престижным какой-то костюм или вид одежды, мы определенным образом оцениваем его обладателя, распространяя и на него свою завышенную, преувеличенную оценку его личных качеств и достоинств. И коль скоро в таком случае человек — за счет какой-то вещи! - приобретает определенный престиж, то многие совершенно сознательно стремятся добыть его подобным образом. Обзавелся престижными джинсами — вроде бы и сам приобрел значительность. Занятно, правда? Но ведь это очень дешевый способ - утвердиться в жизни за счет модных штанов или другой какой-то тряпки! Во все времена люди смеялись над этими жалкими попытками, и тем не менее вещи и по сей день нередко помогают человеку определенным образом утвердиться, занять более высокое или значительное положение, нежели то, на какое он мог бы рассчитывать, если исходить из объективной оценки его личности.

Но и сейчас, как бывало и раньше, мы без труда, хотя порой и не с первого взгляда, определяем, что стоит за даже самым изысканным и престижным «джентльменским» набором. Разве трудно обнаружить, что одетый во все престижное человек лишен элементарной культуры? Разве не заметишь, что он просто кичится своим богатством (кстати, неизвестно как нажитым)?

...Да. надевая новое платье, выбирая костюм для себя, мы всегда должны помнить, что он становится частью нас самих. Мы вольны надеть то, что нам больше по вкусу. Но мы должны помнить, что в нашем костюме заключен большой и широкий смысл, что он расскажет о нас — хотим мы этого или не хотим — очень многое, и должны считаться с этой «утечкой» информации. Она ведь может быть очень интимного свойства...

Как же нам быть?